На высочайших вершинах Советского Союза - Страница 103

К оглавлению

103

Уже в темноте спустились вначале по снегу, а затем по скалам и отсюда, как по радио, переговаривались с поднявшейся на стену группой Нелли Казаковой.

Сделали площадку. Ночевали в палатках Здарского.

21 июля. Ночью сильный и холодный ветер рвал палатки.

Утром траверсируем влево по карнизу. Выходим на наклонные плиты, нетрудные, но частично обледенелые и поэтому опасные. Надеваем кошки и идем по жесткому фирну, а затем по наклонным, но не крутым плитам. Резкие порывы ветра. На снежнике применили скольжение.

Два уступа к Мазерской зазубрине одолели быстро. В кулуар спустились дюльфером и затем с попеременным охранением двинулись вниз по хорошему талому снегу.

Жарко. Спускались очень долго. После кулуара — путь по скалам. На скалах нас как следует обсыпало камнепадом.

Спустившись в большой кулуар, стали вначале глиссировать на ногах с попеременным охранением, а затем чудесно съезжали сидя. Вышли на плоское место. Тульский ледник. На морене радостно поздравили друг друга с первым советским траверсом Ужбы. Отдохнули, доели все остатки своих скромных запасов.

Ниже перешли на левую сторону ледника и пошли не спеша вниз торной тропинкой. Богатые луга, затем кустарник и, наконец, чудесные сосны кажутся необычайно прекрасными.

В селении Гуль подкрепились мацони, яичками я двинулись дальше по красивой долине.

К вечеру дошли до селения Мазери. Женя разыскал знакомого свана, встретившего нас весьма радушно. Покормили нас айраном и яйцами и уложили на сеновале. Спали как убитые.

22 июля. Обгоревшие мордочки дают себя знать. Особенно осунулся и обгорел Женя.

Появляются группы туристов. Кто-то узнает, что начальник группы, только что спустившейся с траверса Ужбы, — Евгений Абалаков. Раздаются возгласы: «А, это знаменитый восходитель! — Тот самый?!.. Да где же он?» Один из товарищей указывает на меня. Очевидно, вид мой мало героичен, ибо не производит никакого впечатления.

В полдень выехали, погрузив рюкзаки на лошадь, нанятую до южной палатки за репшнур и ботинки Жени (увы, денег у нас уже нет).

Чудесный нарзан, а потом не менее чудесный елово-пихтовый лес. По крутой каменистой тропе над ревущей Долрой, наконец, вышли на гарные луга и вскоре подошли к Южному приюту.

23 июля. В пять часов утра вышли из Южного приюта на перевал. Лошадь провезла рюкзаки километра два и в сопровождении брата нашего носильщика-свана повернула вниз.

Вот она, двурогая Ужба!


Мы медленно под тяжестью рюкзаков двинулись к перевалу. С нами пошли два самодеятельных туриста. Один немедленно забрел куда-то вверх, и мы едва вытянули его на верный путь.

Утро прохладное и ясное. После первого крутого подъема встретили группу сванов. Как ни лень было нести рюкзаки «по ровной» дороге, но заломленная цена сразу придала бодрости и рюкзаки продолжали путешествие на наших плечах. Вскоре даже обогнали сванов.

Я шел первым, решив как можно скорее пройти тоскливый Бечойский перевал. Вот и он. Отдохнув, быстро пошли вниз, временами скатываясь сидя. Опять осыпь, затем трава и, наконец, — Северный приют.

Очень много «планового» народа. Пестро, как на ярмарке. Пришлось выдержать целую атаку вопросов и насказать таких «ужасов» про перевал, что у бедняг делались круглые глаза и весь пыл остывал. Разумеется, потом мы признавались в шутке.

Начальник спасательной службы увел нас в соседний кош и накормил чудесными сливками.

Через час, пройдя красивый сосновый лес ущелья Юсенги, мы были уже у лагеря «Рот фронт», а немного погодя оказались за столом, богато уставленным яствами. Подкрепившись, двинулись дальше и, делясь впечатлениями, незаметно дошли до своего лагеря.

Встреча в лагере бурная. Меня качают.

После небольшого отдыха Е. Абалаков и Е. Васильев вновь отправляются в район Шхельдинского ледника и через несколько дней успешно штурмуют главную (Восточную) вершину Шхельды. Возвратившись на базу, они узнают о гибели на Шхельдо альпиниста К. Ручкина. В третий раз за месяц идет Е. Абалаков на Шхельдинский ледник.

По окончании спасательных работ на Шхельде Е. Абалаков участвовал в спасательных работах на Дых-тау и в восхождении на Салынан, Бжегдух и Джан-туган. Публикуемые страницы из его путевого дневника рассказывают о восхождении на главную вершину Шхельды.

Восхождение на главную вершину Шхельды
Первое советское восхождение

28 июля. По плану я и мой товарищ по восхождению Женя Васильев хотели выйти не позднее 12 часов, но из-за чертовских ишаков вышли после обеда, часа в четыре. До коша дошли легко и быстро. Напились айрана и, расплатившись с погонщиком, двинулись с рюкзаками по знакомой дороге.

У приюта Гельфенбейна оказались еще до захода солнца. Решили идти дальше и в сумерках поднялись на снежник к скалам лагеря.

Я очень долго искал воду, ворочая сыпучие камни морены. Но вода была настолько глубоко, что так и вернулся ни с чем. Закусили сосисками, помидорами (роскошь!), огурцами и легли спать. Спали очень хорошо, тепло и уютно.

29 июля. Утро прозевали и встали, когда совсем рассвело. Быстро собрались и вышли. Однако самочувствие Жени Васильева оказалось много хуже вчерашнего и темпы подъема не блещут особой быстротой.

Утро ясное. Солнце осветило вершину Шхельды. Трещины на ледопаде значительно разошлись.

Отдыхаем один раз на середине ледопада. Вышли на плато и сейчас же свернули вправо. Вначале спуск был замечательный, но ниже пошли многочисленные трещины.

103