На высочайших вершинах Советского Союза - Страница 106

106

На ночь устроились на небольшой моренке. Натянули палатку Здарского. Согрели в банке воду с молокам.

По-прежнему тихо. Вершины в тумане.

13 августа. Утро приличное. Старательно обходим трещины, поднимаясь вверх по леднику. С правой стороны ледопада нашли скалистый выступ. Поднялись на него и на верхней, округлой, покрытой осыпями части оставили лишние вещи.

Отсюда же решили начать восхождение на гребень стены. Наметили путь: вначале по снежнику влево, затем в кулуар и далее по кулуару или по скалам справа.

Я настаивал на том, чтобы пойти по скалам, ибо, когда прошли длинный и крутой снежник, пересеченный лавинными полосами, и вошли в кулуар, стало ясно, что он весьма опасен. Прошли вверх, стараясь держаться менее опасного края кулуара, и вышли на левые (орографически) скалы. Они очень сыпучи, но вначале не особенно трудны. Часто приходится менять направление, выбирая более легкий путь. Слева по кулуару нередко летят камни.

Выше уклон пошел круче, а скалы стали более обглажженными. Жора привязал свой дручок на тесьму, чтобы он не выпал. Лезем с попеременным охранением. Задержал почти отвесный обледенелый кулуар. Облезаем по стенке справа. Пришлось снять рюкзак. Вылез с трудом. Вытянул рюкзак. Охраняю Жору. Он лезет с рюкзаком. Тяжело пришлось.

Выше пошло проще. Вскоре вышли на снег и затем через маленький карнизик на широкий снежный гребень Крумкола. Туман. Видимость самая ничтожная… Особенно жаль, что не видно трудного гребня Восточной Мижирги.

Пошли вправо по гребню, отыскивая удобное место для продуктов. Вскоре нашли заметный скалистый выступ. Под него повесили мешок с продуктами. Сбоку привалили камнями, чтобы мешок не сорвало ветром. Консервы, колбасу, сыр уложили в камнях у основания. Всего продуктов сложили 8–10 кг.

Было ясно, что по старому пути спускаться будет очень трудно, ибо на нашем огрызке веревки, дюльфера не организуешь.

Пошли дальше на северо-восток по гребню, стараясь отыскать подходящий спуск. Но справа в туман уходила отвесная стена и о спуске не могло быть и речи. Наконец с одного жандарма увидели более пологий скалистый склон. Спустились в расщелину. Ниже падал крутой кулуар. Я решил обойти его слева. С полочки на полочку удачно спустились вниз, пересекли кулуар и перешли на правые более легкие скалы.

Подошли к другому кулуару и пошли по нему. Но он оказался обледенелым. Опять — на скалы. Так прошагали до широкого и, кажется, выходящего уже к основанию кулуара.

Видимость очень плохая… Давно уже сыплет мокрый снег и наши штурмовки изрядно промокли. Быстро спускаемся по снежнику. Жора разок сорвался, скользил метра четыре и удержался одновременно с натяжением веревки.

Внизу показались очертания подножья, мы увидели знакомые места и скалистый выступ, где оставили наши вещи. Вскоре, уже в сумерках, мы были на выступе.

Снег валит по-прежнему… Мокрые насквозь, устраиваем площадку и натягиваем палатку. Спички зажигаем с трудом — отсырели. Даже спирт горит плохо.

Ночью выглянула луна.

14 августа. Утро ясное. Подсушиваем вещи. Нужно торопиться, чтобы выйти еще по смерзшемуся снегу и перейти пораньше бергшрунд и многочисленные трещины. Но провозились с просушкой и вышли поздно. Солнце уже высоко.

Пересекли склон. Нашли подходящий мост через бергшрунд и вышли на ледник. Без кошек нужно было особенно аккуратно переходить не один острый гребешок ледяных перемычек между широкими и глубокими трещинами. Часто подрубаем особенно острые гребешки и тщательно охраняем друг друга (насколько позволяет короткая веревка).

Выбравшись из лабиринта трещин, пошли ровным снежным плато, частенько в подозрительных местах прощупывая снег ледорубом. Запоздалый выход сказывается главным образом на мне. Жора идет первым и налегке; я — по его следам и с рюкзаком, набитым всеми нашими вещами. Там, где Жора проходит свободно, не проваливаясь сквозь верхнюю корку снега, я безнадежно увязаю. Жора идет не быстро, несмотря на это я пыхчу, как паровоз, и обливаюсь потом. Даже огромные поля балкарской шляпы, купленной для вырезания из нее стелек, не спасают от палящих лучей солнца.

Впереди из-за гребня перевала на леднике Башха-ауз показался мощный гребень вершины Шхары. Во время редких остановок любуемся эффектной «башней» Западной Мижирги и с интересом отыскиваем путь нашего вчерашнего восхождения.

Спуск, конечно, получился более удачным. (Подъем можно было бы выбрать менее трудный.) Дальше вниз по леднику видны скалистые склоны вершин Крумкола и грозные стены Коштан-тау и Тютюна.

Очень приятно было выбраться на отлогий гребень перевала и опять рюкзак. Легкие порывы ветра освежили разгоряченное тело. Дальше рюкзак понес Жора, а я пошел первым.

Решили траверсировать склон Башха-ауз и затем уже выйти на следующий перевал, ведущий в бассейн ледника Безинги. Этот, казавшийся совсем легким, склон оказался весьма утомительным и отнял у нас порядочно времени. Очень мелкая осыпь чередовалась на нем со снежниками то глубокого и талого снега, то льда, в котором приходилось рубить ступени. Солнце жгло невыносимо. Всякое дуновение ветра прекратилось.

Со второго перевала увидели длинный ледник с обширными снежными полями, довольно, полого спускающимися в направлении перевала Дыхни-ауш. Мы вышли как раз в самые его верховья. Спуск в цирк ледника оказался коротким, но крутым. Солнце еще не пригрело его и снег был настолько тверд, что пришлось рубить в нем ступени. Удачно скатившись через закрытый и, видимо, в этом месте небольшой бергшрунд, мы вышли в цирк ледника.

106