На высочайших вершинах Советского Союза - Страница 58

И вдруг машины! Одной удалось улизнуть. Другую остановили и на нее кинулись, как звери. Устроились на весьма полной машине и, весело помахивая шляпами, укатили.

Широкая долина. Подъем на перевальчик. Крутит смерчами пыль. Неожиданно голубизна озера Кара-куль в кольце оснеженных хребтов. Быстро несется машина под уклон к озеру.

База. Располагаемся рядом в громадной палатке. Читаем запоздавшие газеты. В некоторых целые страницы посвящены нам.

Беседуем с местными жителями, говорят: «Сейчас у нас как на курорте. А вот зимой другое. Ветер с ног сшибает. Мороз до 60 градусов. Снег весь выдувает. Озеро ощерится торосами льда. Перевалы закрыты на полгода…».

Совещание. Распределение районов на последнюю исследовательскую вылазку. Я наметил для своего звена Кок-чукур-баши. Звено Давида отправляется на лошадях на юго-восток на коническую вершину километров за 40. Дадиомов — на восток, на двуглавую вершину. Николай Васильевич — на перевал Кара-джилга — Саук-дара, километров за пятьдесят, тоже на лошадях. С ним Стах и доктор.

17 сентября. С утра выдача продуктов. Плотный второй завтрак.

В 12 часов уходит первое звеню, затем второе.

У нас задержка: нет караванщика (уехал за терескеном). Ребята волнуются. Не успеем до ночи доехать до оледенения. Наконец рысью подъехал караванщик. Вышли в час дня.

Кругом равнина, песок, камень, терескен. Кажется, никогда не дойдем до первых холмов.

Слева, возможно из Китая, движется большой караван с рослыми верблюдами. Идут женщины в красивых халатах. Затем с лошадьми мужчины. А сзади большое стадо баранов. У обрывчика старого русла остановились, видимо, ждут нас, думая, что мы разъезд.

Подъем на предгорья. Идем полтора часа. Камень, песок, лишь по долинкам кое-где зеленеют лужайки. Ишаки идут плохо, отстают, часто останавливаемся. «Трава плохая», — кратко поясняет караванщик. (Действительно, ишаки шли из последних сил.)

Саша уже успокоился, не ругается и винтовку несет спокойно. Встретили большое стадо баранов. Пастух при нашем появлении на всякий случай ретировался в сторону.

Опять ишаки далеко позади. Кричим, но толку мало. Я и Искин пошли разведать вперед, до видимого гребня. Остальные остались помочь подогнать ишаков. Однако и с их помощью ишаки идут плохо.

Бесконечный подъем. До висячего ледничка недалеко. Темнеет. Решаю здесь остановиться, благо и площадка есть хорошая. Успели очистить место от камней. Подошли остальные с ишаками. Быстро разгрузили.

Холодно. Ставим палатки. Ребята залезают в них. А я еще долго на воле (то воды нужно, то еще чего-нибудь). Варим ужин: какао, консервы, молоко.

Полумесяц яснеет и вскоре таинственно заливает зеленоватым светом Кок-чукур и матовой полосой ложится на озеро, широко раскинувшееся под нами. Хребты неясными серыми силуэтами уходят вдаль. Редкие звезды неярко светят с темного неба.

Долго не спится в эту ночь. Заснул лишь под утро.

18 сентября. Я вылезаю первым. Легкий, но холодный ветерок. Вода в котелках замерзла до дна. Ручей покрылся белой чешуей. С трудом нахожу воду. Взошло солнце, но греет еще слабо.

К десяти часам управились с завтраком, настолько плотным, что двигаться после него нелегко.

Вышли в 10 часов. За полтора часа дошли до висячего ледника по гребешку, глубоко вклинивающемуся в лед с юго-западной стороны вершины. Выход на лед крутой, но лед пористый и идти нетрудно.

Дальше пошел целый лес маленьких сераков. Идем прямо на север. Затем огибаем ледяной лоб справа и опять на север по пористому льду и, частично, по свежему снегу.

Перед нами последний гребень, полого вздымающийся на северо-восток. Я попытался выйти на него, но попал в трещины и обледенелость. Кричу ребятам: «Не подниматься на гребень! Идти дальше!» Пришлось порядочно загнуть на восток и затем уже по снегу свернуть влево на вершину, полото поднимающуюся громадным снежным куполом.

Открылась изумительная панорама: ясно видны вершины верховьев ледника Федченко, пика Революции и еще целый ряд исключительно острых пиков.

Правее из-за темных гребней седую острую голову поднял пик Комакадемии, справа за ним пик Гармо. Еще правее остро вздымается другой большой пик, а через перемычку справа, ясно доминирующая над всем, конусообразно красуется вершина пика Коммунизма. Видно все верхнее плато со средним гребнем в середине, лишь скалистая часть тонет в хребтах.

Севернее двуглавая вершина пика Корженевской смело режет пространство. Затем понижение, вздымающееся лишь зубьями хребта Петра Первото, и уже совсем близко мощная гряда Заалайского хребта с пиком Ленина на заднем плане, но явно доминирующие над всем хребтом.

Громадный массив Кызыл-агина кажется совсем близко. Контрастно к нему на юг уходит гребень, поднимаясь острыми гранями до высшей точки пика Октябрьского и затем отвесно падая на юг.

А еще южнее, ближе всех, эффектной вершиной — пиком Трапецией заканчивается хребет Уй-су.

На восток от этой группы прорыв, вдали виден Алайский хребет — это выемка перевала Кызыл-арт.

Восточней хребет постепенно, сначала отдельными скалистыми вершинами (пик Архар, пик Пограничник) и дальше снежными куполами подходит к высшей точке — вершинам Курумды. Еще через одну вершину хребет последний раз вздымается острым пиком Зари Востока и дальше, уже значительно понижаясь, уходит в Китай.

В обрамлении красных скал круто спускаются языки ледников, скрываясь за крайний хребет. Ближе него — широкое пространство долины Маркан-су, далеко уходящей на восток, в Китай.