На высочайших вершинах Советского Союза - Страница 67

Лыжи опять на загривок, и началось медленное и бесконечно нудное шагание с камня на камень по морене, затем по осыпи и так почти до самого перевала — лишь под конец по снегу.

На перевале в 6.30. На подъем ушло 1 час 40 минут.

Теперь — только вниз. Крупным шагом страверсировали до знакомого снежного кулуарчика, по которому поднимались 6 июня, и решили по нему съехать. Первым приготовился Корзун, но что-то застрял. Его опередил Андрей: с крутячка с разбега привычно сел и покатил. Вдруг мы с ужасом замечаем, что вокруг Андрея тронулся и пошел вниз снег.

В следующую секунду стало ясно: лавина!

И Андрей захвачен лавиной. Набирая все большую скорость и мощность, она с грохотам неслась вниз. Можно было видеть, как в самом языке ее трепало человека; показывались то руки, то ноги, то лыжи. Мы видели, что Андрей еще боролся.

Но вот лавина попала на изгиб кулуара, с силой выбралась на левый скалистый склон, со всего разгона врезала Андрея в большой камень и с шумом прошла до самого подножья. Мы застыли от ужаса.

В долине реки Тамынген (акварель)

Рисунок Е. Абалакова

Всем хотелось думать, что Андрей остался на камнях выше, но то что лежало и не двигалось — рождало самые ужасные предположения. Никто уже не думал съезжать, мы бежали как попало, прыгая, падал, скользя по склону, торопясь к еще может быть живому человеку. Корзун добежал первый.

Еще со склона я увидел, как с самого грязного языка лавины медленно поднялась фигура. Жив!!! Когда я опустился, Корзун уже обмотал Андрею окровавленную голову. Штурмовка, рубашка, даже лавинные сбросы обагрены кровью.

— Ну, Андрей, идти можешь?

— Конечно. Я чувствую себя хорошо…

— Тогда скорее на лыжи и пошли, пока ты еще не ослаб.

Надели ему лыжи и пошли. В почетном карауле по бокам я и Виталий. Ленц и Виктор укатили вперед, приготовить все необходимое для перевязки.

Удивительно, Андрей катится вполне прилично. (Это после того, как пролетел под лавиной более полкилометра!) Ну, Андрей, счастлив же ты! Легко отделался. На последних крутых снежниках — палки между нот и тоже скатился без падений.

В лагере быстро усадили Андрея, и Ленц приступил к перевязке. На, голове почти через весь затылок неприятный треугольный разрыв кожи. Между глазом и височной костью глубокая рваная рана. Около губ большой шрам.

Уложили Андрея в мешок, укутали полушубками. Его знобит. Постепенно стал успокаиваться. Жалуется только на бедро, говорит, сильно зашиб. Напоили чаем, накормили наиболее легким и питательным, положили в палатке отдельно, чтобы ему было свободнее.

10 июня. Утро неяркое. После завтрака двигаемся на лыжах в Тамынген справиться об Андрее, которого вчера туда отвезли, а потом в баню. Чудесно скатились (с предварительным заходом вверх).

В Тамынгене узнали, что Андрей задержался здесь не более 15 минут.

К вечеру он был уже в Варухе, а к пяти часам утра в Исфаре. Положен в больницу. Зашивать разрывы не будут — поздно. Температура поднялась: утром 39°. Но он держится бодро.

Мы занялись баней. Много возни было с колкой дров и с водой. Наконец, самоотверженно протопили (дым в основном идет внутрь и дышать невозможно)…

Ждем известий по радио. Наконец получаем: с Андреем все благополучно.

За 1 час 50 минут дошли до лагеря с увесистыми рюкзаками и лыжами. Идет снег.

13 июня. Еще нет четырех, а мы уже выходим на Стену. Темно. Прохладно. Ветер.

Идет шесть человек. У «юрты» забираем веревки.

Поднимаюсь на лыжах но смерзшемуся жесткому фирну. Лыжи сильно скользят. Иду исключительно на рантах. Стало жарко. Снял подшлемник.

Частоколом составили лыжи и первая четверка уже лезет по снежному склону. Я и Виктор решили надеть кошки. Склон не крут — градусов на 40. Идти легко. Снег неглубок. Начало светать, за нами кровавыми островками загорелись облака.

Первая стенка. Я полагал, что Виталий обойдет ее, и был удивлен, когда пришлось подлезать прямо к ней уже по глубокому снегу. Стенка отвесная. Лед слоистый, непрочный. Без крючьев лезть невозможно. Виктор с остервенением забивает крюк, подтягивается, рубит жутко редкие ступени и сверху на ледорубе охраняет меня.

Отсюда до вершины, кажется, рукой подать. Пока вытаскивали остальных — я отправился вверх. Снег глубок. Обошел справа (ор.) открытый участок бергшрунда. Склон оказался достаточно длинным и крутым. У самого верха пошел лед с небольшим слоем рыхлого снега. Начал рубить ступени. Снизу сразу закричали. Оказалось, ледяшки поранили Валю. Пришлось остановиться в трех шагах от гребня. Ждем долго. От бездеятельности ноги начинают подмерзать. Ветер прохватывает до костей. А тут еще Птенчик не нашел времени раньше надеть кошки и сейчас едва-едва стравляется с этим делом. Наконец все подтянулись, прорубили ступени и в 9 час. 30 мин. вышли на гребень.

Открылось широкое снежное ребро. Слева крутой взъем к самой вершине. День туманный. Солнце взошло и скрылось в облаках. Решили рыть пещеру. Работы хватило надолго. Тремя ходами врылись в снег.

Туман сгустился. Видимости никакой. О дальнейшем продвижении не может быть и речи. Выжидаем. Сварили суп. Погода не проясняется. Если нельзя вверх, нужно начинать спуск.

Стометровая веревка повисла на вбитом крюке. Корзув и я опускаемся первыми, просто держась обеими руками за веревку. Виктор свез весь снег — получилась чистая ледяная дорожка.

Ниже пошли быстрее по очень глубокому снегу. Над бергшрундом задержались. Оказалось, за истекшее время он сильно обвалился. В том месте, где проходили следы, теперь зияла глубокая и широкая трещина. Попытка обойти ее слева не удалась: просто жутко было переходить по явно ненадежному мостику. Пошел Виталий и сейчас же заявил, что мы пошли неправильно, что следы должны идти правее. Прошел удачно, но конечно, не по следам. Справа появился еще бергшрунд. Поискали по стенке место спуска. Снег держится очень ненадежно, каждую минуту можно ожидать пластовую лавину. Маленькие лавины идут беспрестанно. Спустились довольно быстро по двойному концу веревки, укрепленной на крюке.